...Хелависа поет о драконе, и в ее пронзительном тоне тонет
и не может доплыть до берега, дева с лицом оберега, смуглая
только тебе предначертанная, я кусаю печенье и прячусь в смеш-
ных смс без обратной связи, личного счастья в неличное «к счастью»
и все же, так было надо — и эти два года, и красивые такие пере-
лето, весна, спесивая осень за горло... эскалаторы в бесконечное и
самое важное, мы ведь каждый сам по себе - легенда, только вместе
скорее повесть, раз — разорвавшиеся между страницами отношения,
высуну язык, пропишу сомнения, ну там, остроты и переживаний до
кучи, вот так, бывает, понакручу, да оставлю в недоумении: отчего
молчишь? почему бывает, что люди расходятся, как напряжение, и от
некоторых головокружение, тошнота и оскомина, минное поле, поле вои-
на, возьми, на удачу, озадачила...улыбаюсь, продолжая жевать калории,
вся такая исколотая шипами «gloria», сомнительное растение, а тебе
говорю: «У чувств не бывает тления, только переход энергии и замедле-
ние процессов, чистая физика, и даже сны имеют свою науку, своих док-
торов, и внуки однажды тебе припомнят что-то такое, одуванчиками
опыленное, дорогие вина совсем не соленые, а слезы — для счастья тоже
составляющая важная», вот такая вот истина псевдобумажная, и ты
подпеваешь, и в зареве вечера раскрываются крылья, сильные, лечит ды-
хание зверя, по сути вернувшегося из мифов, а значит, все пули мимо и мимо-
летны сомнения, Москва — она всегда останется легким отражением нас,
как тогда в витрине, и чувства сестринские — это ведь ого-го какие бивни,
привязки, такая нежность, что штилит шторм, и в глазах морских перекат
песков, зеленеет дно, и рука под локоть, надо выдюжить, черт возьми, и
дельфин плывет, чтоб спасти ее...дева выжила, и идет вперед, крепко дер-
жит под ногами лед, под руками — быль, будут счастливы эти двое но не
порознь, и апрельский день станет Вечностью...