среда, 24 февраля 2010
je continue
je continue
je continue
Пишет Sei Souma:
Моя хорошая, сетевая, кухонно-домашняя, моя разная, романтичная, обыкновенная, улыбчивая, удивительная
и загадочная, многоликая, но двурукая и двуногая, такая индивидуальная для каждого, как противогаз, но для себя
- настоящая, Анна. Фото не из лучших, но я, если честно, совсем не умею ёё фотографировать - ну вот никак не научусь.
PS: Тетушка, я у тебя получилась ЖИВОЙ... *любуясь и вспоминая...* Забавно, да, я только сегодня думала о тебе))))
Моя хорошая, сетевая, кухонно-домашняя, моя разная, романтичная, обыкновенная, улыбчивая, удивительная
и загадочная, многоликая, но двурукая и двуногая, такая индивидуальная для каждого, как противогаз, но для себя
- настоящая, Анна. Фото не из лучших, но я, если честно, совсем не умею ёё фотографировать - ну вот никак не научусь.
PS: Тетушка, я у тебя получилась ЖИВОЙ... *любуясь и вспоминая...* Забавно, да, я только сегодня думала о тебе))))
je continue
je continue
…наконец-то, о сколько иронии, в офисе. Очки, случайно попавшие Варьке в руки, норовят соскользнуть, и со стороны это наверняка выглядит очень смешно: девушка в кривых очках. Еще одна статья к расходам — весенняя обувь, и вот, очки. Зато, может, в этот раз куплю с красной оправой. В нашем светлом подпространстве полные ведра мусора с пятницы, оказывается, коллектив сидел ажно до 9 вечера, но стоит открыть окно и все приходит в свое более-менее гармоничное русло. Опять словоблужу. Опять стихоточу. Опять радуюсь Вашим хорошим новостям, и замираю, ошарашенная плохими. Удобная клавиатура располагает к написанию, чашка кофе с витаминкой, и — ого-го, припрятанные печеньки! - можно жить. Тем более, что изморось уступила без боя весеннему солнцу, и впервые за последние 3-4 месяца я проснулась от солнечного света и ощущение «хм, я кажется, выспалась». Весна, она все равно наступает — хоть и на горло :ь Я пою ей песни!
пятница, 19 февраля 2010
je continue
...Кайя...в мелькании калейдоскопа лиц необычных я
вижу отчетливо только твое — очерченное разными
линиями, и пунктуацией не совращенное, только «мое»-
я шепчу, обреченная вечно любить, безвоздмезно про-
щенная, и дотянувшись до верха небес, опустится в ка-
рьер для дальнейшего танца вдвоем, хоть нелепо движе-
ние - Мир застывает, и «умоброжение» нас настигает
безумными строками новорожденной Вселенной по «Х».
...Кайя... красивая и неподкупная, созданная из сети по-
минутно под крышею, куполом оберегая — мое украшение,
стала б другая, терпеть? Все подластно течению време-
ни одиночество, ни песнопения не зачаруют принцессу из
самого верхнего яруса башни хрустальной, и все же я вы-
зываю, тревогу помножив на человечность, плюсуем жела-
ние, ах, мой Лорран, далеко ли до Англии серых лужаек? Я
простываю, и мне не хватает тебя...
( -JadeMarie-)
вижу отчетливо только твое — очерченное разными
линиями, и пунктуацией не совращенное, только «мое»-
я шепчу, обреченная вечно любить, безвоздмезно про-
щенная, и дотянувшись до верха небес, опустится в ка-
рьер для дальнейшего танца вдвоем, хоть нелепо движе-
ние - Мир застывает, и «умоброжение» нас настигает
безумными строками новорожденной Вселенной по «Х».
...Кайя... красивая и неподкупная, созданная из сети по-
минутно под крышею, куполом оберегая — мое украшение,
стала б другая, терпеть? Все подластно течению време-
ни одиночество, ни песнопения не зачаруют принцессу из
самого верхнего яруса башни хрустальной, и все же я вы-
зываю, тревогу помножив на человечность, плюсуем жела-
ние, ах, мой Лорран, далеко ли до Англии серых лужаек? Я
простываю, и мне не хватает тебя...
( -JadeMarie-)
je continue
...грядущий день Защитника Отечества мы отмечаем проблемами с канализацией.
Вонь на все 5 этажей *Айлочка, это не я смердю ><!* и никакого посладление, фуу..
Вонь на все 5 этажей *Айлочка, это не я смердю ><!* и никакого посладление, фуу..
je continue
...синие льды не тают даже на взлете весны, огибаю
острые или тупые углы, впрочем — рядом с тобой нет
чего-то такого, что испугало бы чернотой. Ангел, не зря
я тебя окрестила, с неба чуть-чуть приспустив, и впусти
а, дай мне возможность и дальше быть подле тебя? Каж-
дое утро я просыпаюсь немного другая, и в зеркалах себя за-
бывают такие люди, которых встречаешь в минуты ломки
какой-то незыблемой истины, и если это написано в книге,
то можно расстроится, и очевидно, что первая Троица пила
отнюдь не вино... тем не менее, не отрицая других точек зре-
ния, ты подаешь мне наполненный соком грааль, ну не чудо ли?
Линии смазаны, в глине и клином клин вышибать я уже не с-
пишу: «Дорогая моя Синеглазая, пусть же и дальше душа твоя
праздником, радугой или синичкой в руках согревает... ты — раз-
ная, но никогда не была так прекрасна, как в чаще кафешки, зи-
мой неба житель, останься подольше, асечным логом, письмен-
ной строчкой, подружкой, сестричкой, кем-то так нужным мне
в этой короткой и ускользающей, жизни.
( Девушка с глазами из самого синего льда)
острые или тупые углы, впрочем — рядом с тобой нет
чего-то такого, что испугало бы чернотой. Ангел, не зря
я тебя окрестила, с неба чуть-чуть приспустив, и впусти
а, дай мне возможность и дальше быть подле тебя? Каж-
дое утро я просыпаюсь немного другая, и в зеркалах себя за-
бывают такие люди, которых встречаешь в минуты ломки
какой-то незыблемой истины, и если это написано в книге,
то можно расстроится, и очевидно, что первая Троица пила
отнюдь не вино... тем не менее, не отрицая других точек зре-
ния, ты подаешь мне наполненный соком грааль, ну не чудо ли?
Линии смазаны, в глине и клином клин вышибать я уже не с-
пишу: «Дорогая моя Синеглазая, пусть же и дальше душа твоя
праздником, радугой или синичкой в руках согревает... ты — раз-
ная, но никогда не была так прекрасна, как в чаще кафешки, зи-
мой неба житель, останься подольше, асечным логом, письмен-
ной строчкой, подружкой, сестричкой, кем-то так нужным мне
в этой короткой и ускользающей, жизни.
( Девушка с глазами из самого синего льда)
je continue
...оформляя водителя с именем знаковым, я понимаю,
что очень соскучилась по одинаковым, но бесконечным
двум буквА.А.м поставленным рядом задолго до Вашего
появления в жизни моей было столько сомнений, и до сих
я боюсь распахнуть эти жалюзи, и лицезреть небеса. Смех.
Вспоминается чаще всего, как смеялись мы, каждое утро ре-
шая, чья музыка станет девизом дня нового предрас-спол-
сложенны кипы бумаг, и всегда в голове у меня кавардак. Знаю
щадили, и прикрывали и доверяли мне выбирать в одиночестве
нужный мне вектор. Пророчества сбылись, скажите, а снилось
Вам что-либо в ночь на «вчера»? Люди боятся поверить сло-
Вам нарисую полотна всего лишь буквенным кодом, и можете
смело оставить у входа. В Кусково сегодня такая же мо-
рось? Снежинками порознь тоскует зима, уходящих оставив
на линии между «сейчас» и «тогда». Вы знаете больше, чем я
представляю, и в книгах нет истины, в Рае нет Рая, и до всего
добираться шагами своими. Вот это подстава, и я улыбаюсь,
храня на каминной доске иллюзорной любимое имя, защитное
имя: Филатов А.А.
что очень соскучилась по одинаковым, но бесконечным
двум буквА.А.м поставленным рядом задолго до Вашего
появления в жизни моей было столько сомнений, и до сих
я боюсь распахнуть эти жалюзи, и лицезреть небеса. Смех.
Вспоминается чаще всего, как смеялись мы, каждое утро ре-
шая, чья музыка станет девизом дня нового предрас-спол-
сложенны кипы бумаг, и всегда в голове у меня кавардак. Знаю
щадили, и прикрывали и доверяли мне выбирать в одиночестве
нужный мне вектор. Пророчества сбылись, скажите, а снилось
Вам что-либо в ночь на «вчера»? Люди боятся поверить сло-
Вам нарисую полотна всего лишь буквенным кодом, и можете
смело оставить у входа. В Кусково сегодня такая же мо-
рось? Снежинками порознь тоскует зима, уходящих оставив
на линии между «сейчас» и «тогда». Вы знаете больше, чем я
представляю, и в книгах нет истины, в Рае нет Рая, и до всего
добираться шагами своими. Вот это подстава, и я улыбаюсь,
храня на каминной доске иллюзорной любимое имя, защитное
имя: Филатов А.А.
je continue
… «жена Цезаря вне подозрений» - таков изначальный за
кон социальный, и если захочешь за ней приударить, то по-
старайся быть кем-то значительней рода Энейского, Юлия-
знаешь, в июле рождаются все гениальные люди, наверное,
это всего лишь жара. В городе «Р» как в Римской республике
столько всего — заменяем на блюдо достоинство, честь мы давно
раскроили на тысячу мелких ненужных кусочков чего-то «похожего
на», и стиснуты мысли венком камышовым. Чеза! Имя твое
воплощение жарких ночей, и стекает по мраморным плитам без-
молвие...я воскрешаю в сознании поле алеющих маков и знание
невыносимо: жена, я умру без тебя. Чеза...битвы закончатся,
и победители станут рабами века техничного, все сокращающе-
го, я вернусь на щите, побежденные — ну, им-то без разницы Сулла
или диктатора хищный оскал. Ты — моя. Это как воздух. Ды-
шишь наотмашь, яркие ленты метаются в черных как ночь, волос-
ах, Чеза — Цезария, как на пожаре, не поспеваю водой окроплять
и знамения вижу во всем. Чуть прищурившись, ты устремляешься
прочь от меня, растворяясь как призрак в зеленых и темных лесах...
( Chez_ik)
кон социальный, и если захочешь за ней приударить, то по-
старайся быть кем-то значительней рода Энейского, Юлия-
знаешь, в июле рождаются все гениальные люди, наверное,
это всего лишь жара. В городе «Р» как в Римской республике
столько всего — заменяем на блюдо достоинство, честь мы давно
раскроили на тысячу мелких ненужных кусочков чего-то «похожего
на», и стиснуты мысли венком камышовым. Чеза! Имя твое
воплощение жарких ночей, и стекает по мраморным плитам без-
молвие...я воскрешаю в сознании поле алеющих маков и знание
невыносимо: жена, я умру без тебя. Чеза...битвы закончатся,
и победители станут рабами века техничного, все сокращающе-
го, я вернусь на щите, побежденные — ну, им-то без разницы Сулла
или диктатора хищный оскал. Ты — моя. Это как воздух. Ды-
шишь наотмашь, яркие ленты метаются в черных как ночь, волос-
ах, Чеза — Цезария, как на пожаре, не поспеваю водой окроплять
и знамения вижу во всем. Чуть прищурившись, ты устремляешься
прочь от меня, растворяясь как призрак в зеленых и темных лесах...
( Chez_ik)
je continue
...мой день начинается с благодарственных писем и
если зазнаюсь, то белым по чистому будет нестрашно
оставить следы, послеследие, замуж, увы, не зовут, так
хотелось бы праздничный торт и простите, за смелость,
но кто эта женщина? Та, в светло-синем, чуть-чуть не-
реальная в этой картине изменчивой. Правильно! Если
поправить — туда штрих, а там — копирайты поставить
и спрятать на стену, напротив дивана, чтоб можно увидеть
с любого романа страниц персонажи закрутят интригу, и
женщина, чьей сверхестественной силой глаголы непра-
ville но — стоит ли замок на хлипком фундаменте ставить?
«И марок бы мне докупить...» Встрепенется. Тончайшими
пальцами быта коснется — и вновь замолчит, ожидая сир-
роко, рокочет пустыня, несутся планеты, и мир в нетерпе-
нии: скоро планеты парад уют нас, и мелькнет сожаленье
о том, что прошло, без былого томления книгу закроет, гла-
за затуманят призраки «нью»... за спиной догорает вечер
московский, тяжелый, метрошным запахом выбитый с прош-
логи катятся повестью. Я так тянусь и хватаюсь за поезд, пояс
и не расставаясь с тобою, плюшевым ежиком вновь за чертою:
друг — и не друг, посторонней чуть ближе, девочка-diary
все пишет и пишет, жизнь прожигает и с города рыжих ко-
варные планы в судьбу воплощает. Я обожаю тебя за молча-
ние, то, что сочувствия и понимания суть. Уважаю твои за-
мечтать мне не вредно, но верю и знаю, скоро увидимся, и
ворожу на апрельском дымке...
( Offra)
если зазнаюсь, то белым по чистому будет нестрашно
оставить следы, послеследие, замуж, увы, не зовут, так
хотелось бы праздничный торт и простите, за смелость,
но кто эта женщина? Та, в светло-синем, чуть-чуть не-
реальная в этой картине изменчивой. Правильно! Если
поправить — туда штрих, а там — копирайты поставить
и спрятать на стену, напротив дивана, чтоб можно увидеть
с любого романа страниц персонажи закрутят интригу, и
женщина, чьей сверхестественной силой глаголы непра-
ville но — стоит ли замок на хлипком фундаменте ставить?
«И марок бы мне докупить...» Встрепенется. Тончайшими
пальцами быта коснется — и вновь замолчит, ожидая сир-
роко, рокочет пустыня, несутся планеты, и мир в нетерпе-
нии: скоро планеты парад уют нас, и мелькнет сожаленье
о том, что прошло, без былого томления книгу закроет, гла-
за затуманят призраки «нью»... за спиной догорает вечер
московский, тяжелый, метрошным запахом выбитый с прош-
логи катятся повестью. Я так тянусь и хватаюсь за поезд, пояс
и не расставаясь с тобою, плюшевым ежиком вновь за чертою:
друг — и не друг, посторонней чуть ближе, девочка-diary
все пишет и пишет, жизнь прожигает и с города рыжих ко-
варные планы в судьбу воплощает. Я обожаю тебя за молча-
ние, то, что сочувствия и понимания суть. Уважаю твои за-
мечтать мне не вредно, но верю и знаю, скоро увидимся, и
ворожу на апрельском дымке...
( Offra)
je continue
«В то время как люди умные умеют выразить многое в немногих словах, люди ограниченные напротив, обладают способностью много говорить — и ничего не сказать». (Франсуа де Ларошфуко)
...я не знаю, умна ли я, но в том, что изворотлива, сомнений нет. Иначе объяснить мое появление в офисном здании с сумкой наперевес и полотенчиком на плече — сложно Но, ппц, что делать, если второй день нет воды? В нашем доме нет воды, значит выпили... ежи. Мироздание учит и учит меня бестолковую: делай все вовремя, не забегай вперед и не тормози, ан нет, Аннет в своем репертуаре. Сероватый город на грязных подошвах, и очумелое предвкушение. Поездки домой. Чего-то такого этакого, что так просто не опишешь... Девчонки приволокли продукты, все нарядные и сегодня будем праздновать нелепый праздник. Куплены рюмочки, запакованы подарочки — а у меня за стулом спортивная Тошкина сумка, открытое окно и ежедневник. Мне уютно в моем маленьком Раю. И в нем — персонаж, увиденный в автобусе на промежутке РИИЖТ — Вавилова: высокий плечистый парнишка в косухе с клепанными рукавами...я стояла за ним и думала, а чо, почему бы нет?
...медленно закручивается день. Олеська поедет раньше, а значит, мне можно не торопиться. «- А речь Аня толкнет. В конце-концов, кто — помощник руководителя?!». Чьорт, ненавижу публичность >< В голове крутятся вчерашние ночные беседы, и... я ведь ничего не забыла? *ода для Кальцифера*
...я не знаю, умна ли я, но в том, что изворотлива, сомнений нет. Иначе объяснить мое появление в офисном здании с сумкой наперевес и полотенчиком на плече — сложно Но, ппц, что делать, если второй день нет воды? В нашем доме нет воды, значит выпили... ежи. Мироздание учит и учит меня бестолковую: делай все вовремя, не забегай вперед и не тормози, ан нет, Аннет в своем репертуаре. Сероватый город на грязных подошвах, и очумелое предвкушение. Поездки домой. Чего-то такого этакого, что так просто не опишешь... Девчонки приволокли продукты, все нарядные и сегодня будем праздновать нелепый праздник. Куплены рюмочки, запакованы подарочки — а у меня за стулом спортивная Тошкина сумка, открытое окно и ежедневник. Мне уютно в моем маленьком Раю. И в нем — персонаж, увиденный в автобусе на промежутке РИИЖТ — Вавилова: высокий плечистый парнишка в косухе с клепанными рукавами...я стояла за ним и думала, а чо, почему бы нет?
...медленно закручивается день. Олеська поедет раньше, а значит, мне можно не торопиться. «- А речь Аня толкнет. В конце-концов, кто — помощник руководителя?!». Чьорт, ненавижу публичность >< В голове крутятся вчерашние ночные беседы, и... я ведь ничего не забыла? *ода для Кальцифера*
je continue
... мне очень нравятся те, кто скрасил мой нынешний вечер *продолжая улыбаться* Ах, если бы не сон...
четверг, 18 февраля 2010
je continue
...хе-хе, теперь я не просто Еж, а Еж джинсопопик *________* Благодаря А/Ж я теперь довольная яки слон.
В "Горизонте" можно просто бродить... и да, когда у меня будет денежка, я куплю ту фуфаечку, да-да-да...
В "Горизонте" можно просто бродить... и да, когда у меня будет денежка, я куплю ту фуфаечку, да-да-да...
je continue
je continue
...Моррррги. Морем обласканный берег свободу по
чуял, и чуть отстранился от синих полос, перенос-
ситца несколько метров, чтобы одеть хладнокров-
ную деву с горящими честью глазами, руки не коснет
ся и можно увидеть, как сходятся линии месяцев солн-
ца и их чуть побольше, чем два или три, застываю сы-
рым постаментом себя возвеличив до уровня «друга» и
нет той границы, и окна распахнуты настежь — не гор-
ный, но воздух врывается, лица собой освящая, о, Аве Ма-
рия, о, Аве, Богиня! В потоке машинном лавируешь точ-
но, дрейфуешь на льдине познания — ныне, всегда и в пусты
не ты сможешь построить оазис, и мысли о поражении
не допускаешь, спускаешься с гордо поднятым щитом за-
молкаю в благоговении перед чертами, преодолевшими гор-
ные кряды, и океан — он тебя уважает, как равноправную,
ноги ласкает пенной мочалкой проводит по коже, cinem'ми
пляжами для неискушенной — часто ночами я представляю,
как это здорово, если другая, я и не я, но чертовски похожа-
я окажусь в этом городе тоже — те же дома, где счастли-
вые люди любят несчастных, забыта в фаст-фуде, все притя-
гательно, манит, чарует — пальмы, реальность как персик на
блюде — я восхищенно слежу за тобою, тернии звездами ста-
лью литою тонкой чеканкой на помыслы мысли о предстоящем-
все выше, и выше. Пламя мое, олимпийскому сходни, я повторяю
правой рукою сердце прикрыв: подожди пару весен, я долечу, до-
берусь, если спросят — хитро прищурюсь, и тайну не выдам
лисьими тропками вычерчу имя — Моррррги, и снова замру в
ожидании. Время равняется силе желания, силе стремления и
перемножив, я получаю в остатке «я тоже». Я продолжаю лю-
бить. Океан отступает...
чуял, и чуть отстранился от синих полос, перенос-
ситца несколько метров, чтобы одеть хладнокров-
ную деву с горящими честью глазами, руки не коснет
ся и можно увидеть, как сходятся линии месяцев солн-
ца и их чуть побольше, чем два или три, застываю сы-
рым постаментом себя возвеличив до уровня «друга» и
нет той границы, и окна распахнуты настежь — не гор-
ный, но воздух врывается, лица собой освящая, о, Аве Ма-
рия, о, Аве, Богиня! В потоке машинном лавируешь точ-
но, дрейфуешь на льдине познания — ныне, всегда и в пусты
не ты сможешь построить оазис, и мысли о поражении
не допускаешь, спускаешься с гордо поднятым щитом за-
молкаю в благоговении перед чертами, преодолевшими гор-
ные кряды, и океан — он тебя уважает, как равноправную,
ноги ласкает пенной мочалкой проводит по коже, cinem'ми
пляжами для неискушенной — часто ночами я представляю,
как это здорово, если другая, я и не я, но чертовски похожа-
я окажусь в этом городе тоже — те же дома, где счастли-
вые люди любят несчастных, забыта в фаст-фуде, все притя-
гательно, манит, чарует — пальмы, реальность как персик на
блюде — я восхищенно слежу за тобою, тернии звездами ста-
лью литою тонкой чеканкой на помыслы мысли о предстоящем-
все выше, и выше. Пламя мое, олимпийскому сходни, я повторяю
правой рукою сердце прикрыв: подожди пару весен, я долечу, до-
берусь, если спросят — хитро прищурюсь, и тайну не выдам
лисьими тропками вычерчу имя — Моррррги, и снова замру в
ожидании. Время равняется силе желания, силе стремления и
перемножив, я получаю в остатке «я тоже». Я продолжаю лю-
бить. Океан отступает...
je continue
… кошки живут в межпространстве, едва ль занимая
пятую часть территории Польши, и если узнаешь о них
из газет, зацелованных ветром, если поймаешь полоски и
shine, шерсти по гладкости шелка дороже, кожа, не кости
а грация в ножны скользнувшего лезвия, все же я верю
их нюху и лишь одомашненной ярости зверя неукрощенного
но укротившего наши инстинкты... кошки не льнут,
расставаясь с тобою, их не обманешь, и можно рукою
грубо толкнуть, отказаться от чести стать их диваном
и повод для мести будет логичен: разбитые плошки, соль
на ковре, провода, поварешки, все вверх ногами, но сколько
веселья, знаешь, ведь это сильнее похмелья, это почти
миллион в лотерее... кошки они не похожи на зверя, и если
ты думаешь, что очертания Польши были бы четче без
них или больше, то никогда не получишь в награду нежность
пушистую нежность, звезды сойдутся, планеты ускорив,
но для тебя будет важно другое: ночью вернешься, откроешь
свой зАмок, кинешь ключи как товар на прилавок, снимешь ботинки,
и только вас двое — кошка и ты — под луной, без луны, но
этого будет достаточно, память иль звуки — все кратковременно
лишь бы на руки прыгнула кошка, мурча и сигналя, острым когтем
задевая нарывы дня неудачного, ловко вскрывая и заметая следы
всех сомнений, не это ли СЧАСТЬЕ? (с)
пятую часть территории Польши, и если узнаешь о них
из газет, зацелованных ветром, если поймаешь полоски и
shine, шерсти по гладкости шелка дороже, кожа, не кости
а грация в ножны скользнувшего лезвия, все же я верю
их нюху и лишь одомашненной ярости зверя неукрощенного
но укротившего наши инстинкты... кошки не льнут,
расставаясь с тобою, их не обманешь, и можно рукою
грубо толкнуть, отказаться от чести стать их диваном
и повод для мести будет логичен: разбитые плошки, соль
на ковре, провода, поварешки, все вверх ногами, но сколько
веселья, знаешь, ведь это сильнее похмелья, это почти
миллион в лотерее... кошки они не похожи на зверя, и если
ты думаешь, что очертания Польши были бы четче без
них или больше, то никогда не получишь в награду нежность
пушистую нежность, звезды сойдутся, планеты ускорив,
но для тебя будет важно другое: ночью вернешься, откроешь
свой зАмок, кинешь ключи как товар на прилавок, снимешь ботинки,
и только вас двое — кошка и ты — под луной, без луны, но
этого будет достаточно, память иль звуки — все кратковременно
лишь бы на руки прыгнула кошка, мурча и сигналя, острым когтем
задевая нарывы дня неудачного, ловко вскрывая и заметая следы
всех сомнений, не это ли СЧАСТЬЕ? (с)