Я открыла страничку дневника еще больше 2 часов назад. Я вижу в онлайн Вас, Вы - Вы можете видеть меня: неторопливо проходящей по линиям и клеточкам Ваших субботних рассказов. Однако, я молчу. Я до последнего собиралась предаваться созерцанию, переключая вкладки: электронная почта - дневники - контакт. И там, и тут, и воон там - письма, ждущие моего ответа сутки, а то и больше, и я иду от малого к большому. Сначала я отвечаю на те, которые почти не задели мое сердце. Да, я в порядке, конечно, я тоже скучала, да-да, мы попозже обязательно увидимся, не знаю только, когда. Очередное непонятное послание от Юры. "Мой дорогой Профессор, как ты?". Испанские +5 на мои неполные 28, я не знаю, что ответить... и последнее - от С. Я долго, очень долго пью кофе, я вспоминаю, что мне надо поставить в стирку свои вещи, я даже успела придумать и похоронить Вселенную, но я совершенно не представляю, что ответить ему? Сердце бьется, как проклятое. С монитора на меня смотрят не строчки, не ломаные русские конструкции, а извечная черная водолазка, темные волосы со светлыми вставками, мы с Настькой хихикаем, ну надо же, модник... снова и снова все проносится перед глазами: вечереющий Арбат, чашка кофе, вторая, красной ручкой по табличке в учебнике - видишь, это образуется путем прибавления к основе формы... музыка, единственное, что нас по-настоящему сближало - русский рок... и царапинки на душе, каждый раз, когда я зарекалась: все, больше не будет ничего, все, не понимаю, надоело, ну, сколько же можно? "-Анна, ты завтра свободна?" Кап-кап. Тук-тук. Черт бы тебя побрал. "Конечно"...
И я понимаю, что если это меня беспокоит, если я мучаюсь с казалось бы, простого письма - значит, я хочу переживать негативные эмоции, значит, шишки и сняки для меня не аргумент, значит, я до сих пор во что-то верю (Анька, ты - дура). Для того, чтобы понять это, совсем не нужно быть семи пядей во лбу. Ухожу от ответа, заслушивая по кругу одну и ту же песню, представляя себя недоступной вершиной. Недоступной, и значит, заведомо отстраненной. Это - окончание прошедшего времени, отлогосок глагола "было".
"привет, анна давно не ведилась. как дело? я верю что всегда у тебя есть хорошое дело. в то время, когда я позвонил тебе. почему не получила мой телефон. я подожил. но нармально. я слушал к мивон что сейчас у тебя есть друг который помогает тебе учить кореискому языку. зто приятная новость. 잘됐다. 너에게 받은 목도리 덕분에 올 겨울을 따뜻하게 보내고 있다. действительно в то время я ходил дать дневник. потому что тебе нравитмся писать дневник да? поэтому..
знаешь ли я не могу помочь тебе. это факт. сейчас я не могу говорить по-русский. и я не люблю сложный. уже пол года пошел что приеду в москва. в зтого моменто много русские людей встречились. все добые людей. особенна ты. 나는 항상 네가 잘 되기를 바란다. 네 꿈을 위해 항상 노력하기를 바란다. однажды обзятельно мы встречиимя. до стих пор, дасвидания. иногда написим е-mail."
...и все-таки я благодарна ему за эту осень. За такой веселый сентябрь, за робкий и неверящий октябрь, за важный и чувственный от недосказанности ноябрь, и зиму, расставившую все по своим местам. Однажды я смогу написать о нем рассказ. Мой собственный, непридуманный роман.
***
…это приходит не сразу – несуразные, потому что на иностранном,
иные фразы гораздо звонче выстреливают в сердце, и детство про-
носится, уже и веснушки на переносице провалились в микромор-
щинки, мужчинка – в 8 или 13 – всего лишь мужчинка – становится
дядей, и чьим-то любимым. Мимо, и мимов порывистей, я раскидываю
листья – осень, московская, 27-ая, а я – безработная, хоть и живая, жи-
вущая, злая и на четверть из цинка, цинично загадываю: «Дай мне хоть
слабинку, хоть малюсенькую надежду на то, что по-прежнему в марте
случится оттепель, и тяжелую одежду скинув, я останусь все той же, не-
гасимой, веселой девочкой, ну и что, что под 30 – для женщины самое
то, чтобы сжечь половину ненужного в жизни» - убеждаю себя, и уси-
лием воли окна сворачиваю, белые пятна газонов как фарватер четко про-
писанный в картах: здесь – безопасно, а вот туда, батенька, даже не суйся,
бо как шарахнет по днищу мина – мигом забудешь «че ирымын…» В мыс-
лях белесыми пятнами все не случившееся: поездки с друзьями по миру
стопом, стоги июльского сена, аккорды Сатриани, восторг от осознания –
меня целует Тот Самый Единственный… на этом ход мыслей сознательно
останавливаю, и корректором щедро замазываю, чтобы не выбилась ни одна
-исключения правило лишь подпитывают. Я слушаю «Dear Cloud»,и к тит-
рам готовлюсь: под такую хангугскую музыку я могу пережить хоть всю
«кёуль», и очнуться весной, выпав из беспамятства – спать, обнимая словарь –
это как называется? «Одержимость». Делаю звук погромче, воздушные пото-
ки четче ложатся на волосы, на тетрадку, где клетки и полосы, буквы и загогу-
лины – я продолжаю учить, хоть по сути объект изучения – я…
28.11.2010