Стыдно признаваться, но, так яростно желая тепла, мы и не предполагали, что в асфальтовых джунглях он станет не таким уж желанным подарком. Да, определенная доля шарма в слепящем небе, пожалуй, есть. Как и в картавом голосе Эдит Пиаф, доносящемся из припаркованной у банка машины. Этакая безграничность человеческого созидательного начала, и попытка вознестись к солнцу. Я стою у дверей, не заходя, держа в руках 35000 в неряшливом конвертике, продлевая этот миг, наслаждаясь им, и пропуская через себя. Яркие цветы на лестнице, блондинка рядом со мной, делающая какие-то пометки в своем блокноте, и уносимое ударными волнами машин…
Non! Rien de rien ...
Non! Je ne regrette rien...
Ni le bien qu'on m'a fait, ni le mal,
Tout ca m'est bien egal!
Спасибо тебе, жизнь.
… в остальном же, все идет по накатанной дорожке. Утром я еле-еле просыпаюсь, неизбежно скинув одеяло, и уткнувшись носом в спину Егора – не в обнимку, как плюшевые изващенцы, а сопри-касаясь. Сделки с совестью – «ну, еще 5 минут... всего 5 минут» - душ, волосы, погладить кота и на остановку. В метро я дочитываю Геймана – стоя, или сидя, не важно. Нелюбимый «перекресток», где машины едут и на зеленый, и на красный. Тоуннель. Здание игрового заведения. Салон. Офис. Все так предсказуемо, и иногда – в такие дни, как вчера – меня тянет разорвать эту пошловую сурковость, и выкинуть колнце: сделать что-то такое, что выбило бы меня из реальности привычной, что позволило бы мне видеть четче, дышать глубже и улыбаться шире. И мне кажется, в моей маленькой ежиной душе прорастают красные маки революции.
...
![](http://static.diary.ru/userdir/1/6/9/5/169513/14614727.jpg)
*оглядевшись по сторонам*
А мои все уехали… кайф… надеюсь, сегодня никаких стройматериалов)